В конце октября 2012 года на прямой
номер главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова поступил звонок от молодого боевика,
жителя Малгобекского района, 1986 года рождения. Он пожелал сдаться властям,
заверив заинтересованных лиц в том, что за время пребывания в бандгруппе не
успел «запачкаться кровью».
В объяснительной записке,
которую молодой человек составил в отделении полиции, он рассказал, что с
«лесными» познакомился на одном из интернет-форумов, завязал переписку, «заболел
романтикой».
Это лишь одна из десятков
схожих историй, в которых есть одна общая составляющая: молодёжь в поисках
военной романтики и боевой славы, готова ввязываться в любые авантюрные
предприятия, вплоть до вступления в криминальную группировку «Кавказский
эмират».
И тут возникает закономерный
вопрос: посредством чего в обывательской среде можно так просто заразиться
«романтикой газавата»?
Ответ же, как ни странно,
лежит на поверхности. На любом рынке у лоточников, торгующих аудиодисками, -
если не в открытую, то из-под полы уж точно - можно найти записи чеченского
барда Тимура Муцураева. И это несмотря на то, что в Федеральном списке
экстремистских материалов, составленном в соответствии с Федеральным
законом «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года, часть
творчества этого автора имеет порядковый номер 691. Соответственно,
распространение подобных дисков запрещено и предусматривает уголовную
ответственность. Но речь пока о другом.
Несмотря на то, что
автор-исполнитель уже достаточно давно эмигрировал и пребывает ныне в
Азербайджане, его песни эпохи первой и второй чеченских военных кампаний
продолжают жить, причём жить своею отдельною от создателя жизнью. Новые же
музыкальные альбомы Муцураева, если они и существуют, не известны широкой
публике.
Но песни 1995-2001 годов
написания, смысловой срок годности которых давно прошёл, продолжают бередить
души некоторых горячих кавказских парней, мечтающих как минимум о лаврах имама
Шамиля или Байсангура Бенойского*. И поскольку духовный иммунитет молодых
подчас оказывается крайне слаб, они так подвержены заражению военно-экстремистской
романтикой, бациллы которой и содержатся в творчестве Муцураева.
В чём же секрет популярности
этого барда?
Во-первых, надо отдать
должное, поёт он с душой; в голосе особая энергетика и подкупающие искренностью
интонации. Во-вторых, это, пожалуй, единственный представитель из стана
радикалов, который запел о «стезе джихада» и притом - на русском. На этом,
пожалуй, достоинства заканчиваются.
Творческий зенит Тимура
Муцураева отметился звучанием его песен «Иерусалим» и «Шамиль ведёт отряд» в
фильме скандально известного российского режиссёра Алексея Балобанова «Война» (2002 г.).
После этого какими только
эпитетами не наградили барда леворадикальные сайты: буревестник войны,
прижизненная легенда, исламский поэт, Высоцкий ваххабизма и т.д. Насколько они
заслужены, постараемся определить в этой статье. И для начала поговорим о
Тимуре Муцураеве как о поэте.
Литературный анализ
предусматривает разбор поэтического текста по различным позициям: структура,
форма, поэтические приёмы, ассоциации и т.д.. Но серьёзного разбора не
получается, потому что, рассматривая муцураевские тексты с точки зрения
литературной критики, обнаруживаем массу свидетельств необразованности и
непрофессионализма автора.
Сейчас трудно установить
какие отметки в школе были у Тимура по литературе и русскому языку, но явно
неважные, если судить по тем опусам, которые он
допускает в своих текстах. Чего, допустим, стоят такие строки: «ВолкА завываний
услышим не раз» (прим. автора - ударение,
несогласованность существительных в падеже), «Здесь исток обетОванной
земли» (во-первых, неверное ударение,
во-вторых, словосочетание «исток земли» звучит коряво), «если… пред
Господом стан не склоняешь» (прим. автора
– склонять можно шею, голову, но никак не стан), «Мы вместе с кровью вмиг
стряхнём усталость» (прим. автора – как
можно стряхнуть кровь, она же не пыль) и т.д..
Это лишь некоторые языковые
вывихи, что нам предлагаются от «прижизненной легенды» радикального шансона.
Вообще назвать тексты
Муцураева поэтическими можно лишь с очень большой натяжкой, потому как автор
понятия не имеет о теории стихосложения и вряд ли когда-либо открывал
настольную книгу стихотворцев «Поэтический словарь» под редакцией А.П.
Квятковского.
Именно поэтому «буревестник
войны» не только частенько сбивается с ритма, но и позволяет себе использовать довольно
сомнительные рифмы. Оцените их: огня – войска, поход – Моздок, слёз – придёт,
зла – ясна.
Говорить об образности,
метафоричности или аллегоричности этих «стихов» не приходится, потому что
ничего подобного в них нет.
Впрочем, было бы неправильно
требовать от выпускника средней школы, окончившего её в смутное время дудаевского
правления - в 1993 году, литературной техничности и утончённости.
Печально другое – что часть
современной кавказской молодёжи учится русской поэтике не на основе творчества
Пушкина, Лермонтова, Есенина и Блока, а на топорных текстах Муцураева. Причём с
прослушиванием песен чеченского аэда происходит впитывание не только текстов,
но и наполняющих их агрессии и нетерпимости к не-мусульманам.
Литературная традиция всех
стран и народов такова, что поэт или прозаик во все времена выступал в роли
некоего морально-нравственного лоцмана, указывающего ориентиры для своего
поколения. И такие имена, как Галич, Высоцкий, Окуджава, Визбор органично
ложатся в эту сакраментальную канву.
Но какие же ориентиры даёт
нам Тимур Муцураев? Вместо вечных непреложных истин, устремляющих человека к
добру и миру, он призывает к обратному, и его воззвания вполне конкретны: «Вставай,
Чечня, победным маршем / По всей планете мы пройдём!» или «Нам равных нет, мы
всё сметем! / Держись, Россия! Мы идём!»
В довершение ко всему
Муцураев в своих произведениях страдает ярко выраженным антисемитизмом. Этот
«буревестник войны» посредством песенных строф с маниакальным упорством
направляет войска (в основном почему-то чеченские) на Иерусалим.
В песне «12 тысяч
моджахедов» бард прямо так и заявляет, мол, чеченцы «войска направят на восток»
и «покорят Иерусалим». Но это полбеды. Вторая часть злоключения обнаруживается
в незнании Муцураевым географии, ведь если внимательно посмотреть на карту,
станет ясно, что в процессе движения в восточном
направлении к столице Израиля двенадцати тысячам моджахедов придётся пройти
через Среднюю Азию, Китай, Америку, а заодно переплыть два океана (очевидно на
морских котиках).
Впрочем, это не единственный
ляп «поэта», записям которого с открытыми ртами внимают сегодня желторотые
юнцы, ищущие смысл жизни и способы самоутверждения.
Вот ещё пример авторской
небрежности. В песне «Гелаевский спецназ» есть слова «…СУ-29, резко взвыв, идёт
в пике, идёт на нас. Вдруг резкий залп, дым повалил. Но кто же сбил? Гелаевский
спецназ». И всё бы тут ничего, если б СУ-29 не был спортивно-пилотажным
самолётом, который для боевых действий никак не пригоден. Соответственно,
подвиг гелаевского спецназа выглядит, мягко говоря, сомнительным, как, впрочем,
и упомянутое в песне применение глубинных бомб против пехоты.
Можно было бы и дальше проводить
– как в школе – работу над ошибками, разбирая тексты «глашатая джихада». Но и
приведённых образчиков вполне достаточно, чтобы сказать, что поэтом Тимур
Муцураев вовсе не является, потому как уровень образования не позволил ему
достигнуть мастерской планки в стихосложении.
Да и сравнение
певца-радикала с Владимиром Высоцким тоже не уместно. Ведь Владимир Семёнович
был в первую очередь продолжателем поэтических традиций XIX-XX веков,
в то время как его эпигон имеет о них весьма смутное представление. И роднит зелёного
песенника с «чёрным Гамлетом» разве что голосовой регистр – хриплый баритон, но
не более.
В этом творчестве скорее
присутствуют мотивы молодёжно-модернистского рока конца 80-х, типичным образцом
которых стало творчество Виктора Цоя. Кстати, его песня «Муравейник» послужила
Муцураеву материалом для неудачной плагиатской копии под названием «Город
живёт», где на весёлый манер спето про бои в Грозном.
Но оставим творчество
«исламского поэта», и перейдём к его личности, потому как она, пожалуй,
представляет больший интерес. При этом минуем его биографию, так как она мало
чем примечательна, и при желании с ней можно ознакомиться на сайте Википедии.
В свете рассматриваемой темы
интересным представляется эпизод из жизни автора-исполнителя, датированный
летом 2008 года. Тогда в течение
июня в интернете были размещены сразу два получасовых видеообращения Тимура
Муцураева на чеченском языке. В них бард, чей
страстный голос уводил в отряды «моджахедов» сотни молодых людей, призывал бывших
соратников к прекращению братоубийственного внутричеченского конфликта.
Вот ключевые моменты этих
обращений:
«…Многие спрашивают, о каком согласии идёт
речь. Мы говорим сейчас о том, чтобы не лилась кровь - и с той, и с этой
стороны, чеченцы убивают чеченцев. Так не должно быть», - говорит Муцураев.
«Призыв прекратить
бесполезное кровопролитие уже распространён среди наших. Докке (Докку Умаров - прим. автора) мы также
отправляли депешу, чтобы, наконец, прекратилось это противостояние, но, видимо,
до него она ещё не дошла. Ещё раз, мои мусульманские братья, я призываю вас
прекратить эту войну», - резюмировал Муцураев.
Бывший «буревестник войны» подчеркнул,
что сегодня он идёт дорогой мира, и никто не сможет свернуть его с этого пути.
Выступление Муцураева вызвало волну
дискуссий в сети. Одна сторона уличала певца в продажности властям, другая –
хвалила за осознание своих ошибок и смелость в них признаться. Но как бы не
отзывались об этом поступке люди на
интернет-форумах и блогах, Муцураев сделал главное: он нашёл в себе мужество
пожертвовать своим самолюбием во имя истины, которая с годами открылась барду. Далеко
не каждый сможет ущемить личное в угоду общественному, то есть поступиться
титулом «прижизненной легенды», чтобы попытаться - во благо своего народа -
остановить братоубийство и кровопролитие.
И часть тех, из числа «лесных», для кого
Тимур Муцураев действительно был авторитетом, не ушами, но сердцем услышала
слова экс-певца «джихада». Что из этого вышло?
В чеченском обществе есть мнение, что именно обращение Темирбулата (под этим именем Муцураев
также известен на Кавказе) к прежним братьям по оружию в некой степени
способствовало тому, что кое-кто из них это самое оружие сложил и вышел из леса в мир Божий.
Ни подтвердить, ни
опровергнуть это никто не сможет, потому как вряд ли кто-то из покинувших «лес»
боевиков в явке с повинной писал, что к сдаче властям его подтолкнуло обращение
Тимура. Но оцените следующий факт: на сайте МВД Чечни приведена такая
статистика – в 2008 году (т.е. в год муцураевского призыва о сложении оружия) в
республике было склонено к явке с повинной 93 участника бандформирований; годом
позже, несмотря на амнистию и обращения представителей власти, в своих грехах покаялись
лишь 66 боевиков. Разница в 27 человек, как не крути, присутствует.
Есть и другие свидетельства
снижения в 2008 году террористической активности бандподполья в Чечне. Опять же
читаем данные МВД: «…на 44% снизилось количество преступлений, совершённых с
применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ и взрывных устройств»,
«Снизилось также количество зарегистрированных преступлений, относящихся к
видам, представляющим наибольшую общественную опасность».
Отметим и то, что бандподполье решило
отомстить соратнику, по своей воле покинувшему стан «джихадистов». Нет,
физически его устранять смысла не было. Зато облить грязью вдогонку следовало
(что б другим неповадно было).
Буквально через месяц после
видеообращений Муцураева к чеченцам, на одном из экстремистских сайтов в него был
брошен камень в виде упрёка в дезертирстве. Мол, он без разрешения амира оставил
ряды «моджахедов» и Чечню.
Через год пропагандисты «Кавказского
эмирата» разместили в сети ещё одни образчик «чёрного пиара». Была распространена
грязная клевета: якобы Тимур в ходе бытового конфликта избил 58-летнего отца.
Но, видимо, администраторы исламистского сайта, сидящие в Швеции и управляемые
небезызвестным Мовлади Удуговым, считают кавказскую аудиторию излишне
доверчивой. А зря!
Мы не забыли, что Тимур небезуспешно
занимался каратэ. И в 1991 году стал чемпионом Чечено-Ингушетии по этому виду
единоборств, а в 1993 году закрепил титул на общероссийском уровне. А, как
известно, спортсмены-рукопашники, достигшие такой степени мастерства, не
применяют навыки по отношению к тому, кто слабее, и - тем более - к родному
человеку.
К тому же удуговские пропагандисты, подданные
ичкерийской республики, уже более десятка лет живущие за рубежом, подзабыли о
незыблемой кавказской традиции чтить отца и мать. А уж о поднятии на них руки
на нашей земле и речи быть не может. Таким образом, общественное мнение
Северного Кавказа никак не отреагировало на информационную «утку» о чеченском
барде.
Подводя итоговую черту, повторимся,
обозначая главное: Тимур Муцураев ушёл с незримой общественной сцены; ушёл,
замолчал, осознал несостоятельность прежних своих воинственных кличей и призвал
всех к миру. Но его песни, вырвавшись в мир, к сожалению, живут отдельной от
автора жизнью. Здесь немного неуместной будет фраза булгаковского Воланда,
утверждавшего, что «рукописи не горят».
Муцураевские тексты, – это не
литература, это, скорее, уровень подъездного фольклора. А значит, смысл слова «рукопись»
здесь не применим. Но если отождествить понятия «рукописи» и «идеи», то мы получим вполне закономерное
явление. Идеи «джихада», взятия Иерусалима, похода на Москву и т.д., однажды
озвученные в песенном жанре и переведённые в формат mp3, как показывает время, не
ветшают и «не горят». Но таковыми качествами они обладают лишь до тех пор, пока
находят отклик в душах отдельной категории жителей Кабардино-Балкарии,
Дагестана, Чечни, Ингушетии (и в последнее время даже Татарстана). То есть
проблема не снаружи нас, но – внутри. Ведь абсолютно не важно - какой психологическо-романтической атаке подвергается сознание извне, если в
душе человек пребывает с Богом, если он настроен на соблюдение заповедей Творца
и доброжелательное отношение к ближнему. Тогда его мыслей не замутят никакие песни
«глашатая джихада». А вот если вера в Аллаха лишь поверхностная или напускная,
тогда, конечно, от этих распевов жди беды.
Висхан Халидов
* - чеченский полководец XIX века, наиб имама Шамиля
|
